Восточная поэзия

Я сказал: "Виночерпий сродни палачу.
В чашах - кровь. Кровопийцею быть не хочу!"
Мудрый мой собутыльник воскликнул: "Ты шутишь!"
Я налил и ответил: "Конечно, шучу!"

Я спросил у мудрейшего: "Что ты извлек
Из своих манускриптов?" - Мудрейший изрек:
"Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной
По ночам от премудрости книжной далек!"

Словно мячик, гонимый жестокой судьбой,
Мчись вперед, торопись под удар, на убой!
Хода этой игры не изменишь мольбой,
Знает правила тот, кто играет с тобой.

О Палаточник! Бренное тело твое -
Для бесплотного духа земное жилье.
Смерть снесет полотняную эту палатку,
Когда дух твой бессмертный покинет ее.

Знайся только с достойными дружбы людьми,
С подлецами не знайся, себя не срами.
Если подлый лекарство нальет тебе - вылей!
Если мудрый подаст тебе яду - прими!

Не рыдай! Ибо нам не дано выбирать:
Плач не плачь - а прядется и нам умирать,
Глиной ставшие мудрые головы наши
Завтра будет ногами гончар попирать.

Дом разрушу, последний кирпичик в стене
Я отдам за вино, ненавистное мне.
"Чем расплатишься завтра?" - Чалмой и халатом.
Не Марьям соткала их - сойдемся в цене!

Увидав черепки - не топчи черепка.
Берегись! Это бывших людей черепа.
Чаши лепят из них - а потом разбивают.
Помни, смертный: придет и твоя череда!

В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Веки плотно зажмурь - хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей!

Счастлив тот, кто в шелку и парче не блистал,
Книгу славы мирской никогда не листал,
Кто, как птица Симург, отрешился от мира,
Но совою, подобно Хайяму, не стал.

Веселись! Невеселые сходят с ума.
Светит вечными звездами вечная тьма.
Как привыкнуть к тому, что из мыслящей плоти
Кирпичи изготовят и сложат дома?

О жестокое небо, безжалостный бог!
Ты ещё никогда никому не помог.
Если видишь, что сердце обуглено горем, -
Ты немедля ещё добавляешь ожог.

Согрешив, ни к чему себя адом стращать,
Стать безгрешным не надо, Хайям, обещать.
Для чего милосердному богу безгрешный?
Грешник нужен всевышнему - чтобы прощать!

Пощади меня, боже, избавь от оков!
Их достойны святые - а я не таков.
Я подлец - если ты не жесток с подлецами.
Я глупец - если жалуешь ты дураков.

"Брось вино! Попадешь, - мне пророчат, - в беду:
В день Суда испекут тебя черти в аду!"
Это так. Но не лучше ли вечного рая
Миг божественной истины в пьяном бреду?